На Дне Могилы «Альтернативная Середина» - Страница 22

— Где она?

Взгляд Кости упал на нож в моей руке, а затем на выломанную дверь у моих ног.

— Ты вообще рассудок потеряла?

— Будем играть в это таким образом? Прекрасно.

Я бросилась вперед, проверяя под кроватью. Ничего. Тогда я распахнула дверцы шкафа, своим напором срывая одну. Там были предметы домашнего обихода, но никто не прятался в шкафу. Когда я направилась в ванную, Кости, скрестив руки на груди, наблюдая за мной с чем-то большим, чем намек на гнев.

— Не желаешь сыграть в «горячо или холодно»? Позволь мне дать тебе подсказку: ты замерзла.

Я одарила его злобным взглядом и проверила ванную, так или иначе, не спуская настороженного взгляда с двери спальни. Никакая сучка не прокрадется мимо меня. Должно быть, вампир или гуль, потому что я не слышала сердцебиения, помимо собственного.

Никого не было в ванной. Или в бельевом шкафу, который выглядел слишком маленьким, но я все равно проверила. Я даже опрокинула плетеную корзину для белья. Только одежда. Тогда я снова обошла кровать, ища любое потайное место, которое могла пропустить.

— Теплее, милая.

Большая стенка стояла лицом к кровати, и в ней были закрытые секции. Кости кивнул в этом направлении, и я усилила хватку на ноже.

— Если кто-то может настолько себя сдавить до маленького размера…

— Ты в огне.

Для того, кто только что был пойман на измене, Кости не казался виноватым или извиняющимся. Вместо этого он был сердит и больше чем немного испытывал отвращение.

Я двинулась в сторону мебели. Шум вновь начал исходить оттуда. Охи, стоны, дыхание. И тогда я посмотрела на телевизор. Что…?

— Ты смотришь порно? — Я повернулась к нему с начинающим закрадываться сомнением.

— Присмотрись, — сказал он с суровостью в голосе.

Я мельком взглянула на телевизор, прежде чем с удивлением уставилась на обнаженного мужчину.

— Ты воспроизводишь старое домашнее видео с собой? Ты больной…

— Осторожнее, — теперь голос Кости был подобен кнуту. — Вновь выдвинешь мне ложное обвинение, и я перегну тебя через колено.

Я выпрямилась с негодованием.

— И все же я попробую, ты предающийся порно-воспоминаниям извращенец…

Некоторые вещи время и близкое знакомство не в силах притупить. Когда я делала свое ядовитое заявление, мне должно было прийти в голову, что Кости никогда не блефовал. Никогда.

Я оказалась на кровати лицом вниз и с набитым одеялом ртом прежде, чем смогла даже взвизгнуть. Хлоп! Тяжелый шлепок опустился на мою задницу. Затем Кости перевернул меня и схватил за запястья, перемещаясь так, что его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего.

— А теперь, возможно, ты позволишь мне объяснить. Если бы у тебя была хоть малейшая унция доверия, ты бы сделала это раньше. Вместо этого, несмотря на мои неоднократные обещания, ты подумала, что я трахаю другую женщину у тебя под носом. Или, в лучшем случае, развлекаю себя видеофильмами с участием прошлых любовниц. Я убивал людей и за меньшее оскорбление, но поскольку ты моя жена, то все, что ты получишь — больное место на заднице. А теперь посмотри на девушку в телевизоре, Кэтрин!

Кости использовал мои волосы, чтобы наклонить мою голову. Не имея множества других вариантов, я уставилась на экран. Хм, рыжие волосы, фигура. Минуточку…

— Это я!

Кости скатился на кровать, встряхнув головой.

— Это, милая, было среди DVD-дисков, которые дала мне Дениз. Так что единственное преступление, которое я совершил сегодня вечером, это смотрел с вожделением на свою собственную жену. Отклоняясь от темы, скажу, что обнаженной ты абсолютно ошеломительна. Я думал сказать тебе то же самое вчера вечером, но множество объектов, бьющих по лицу, отвлекли меня.

Я все еще была растянута на кровати, и да, моя задница болела. Кости ударил с силой. В течение нескольких моментов изумления я не могла решить, была ли я сердита на него за то, что он посмел отшлепать меня, раскаиваюсь из-за ложного обвинения в супружеской измене или же польщена его последним комплиментом.

Мой стон заставил меня вернуть свое внимание к телевизору. Я вспыхнула. После импульсивного создания этого видео во время нашей водной прогулки в Париже, я не смотрела его. Честно говоря, в связи с происходящим я вообще забыла об этом. Черт побери, это было графично! Мы были похожи на парочку сведенных с ума коксом порнозвезд.

— Я не хочу, чтобы ты это видел, — сказала я, стараясь избавить себя от сильного румянца.

Кости приподнял бровь.

— Почему нет?

— Потому что!

Я собиралась выразить свое возражение более разумным способом, когда кое-что новое на экране бросилось мне в глаза. Я сузила глаза.

— Минуточку. Этого здесь быть не должно. Я попросила тебя выключить камеру, и ты сказал, что выключил ее!

Кости засмеялся над этим и переместился к телевизору, поставив видео на паузу.

— Нет, на самом деле я этого не сделал. Признаюсь, перематывал эту часть несколько раз. Ты говоришь: «Я не буду делать это при работающей камере», и я отвечаю: «Я не позволю гребаной камере мешать нам делать что-либо». Тогда я иду к камере, нажимаю на кнопку, возвращаюсь и говорю: «Ну вот. Теперь ты чувствуешь себя лучше?». Ах, и, кажется, ты действительно почувствовала себя лучше, дорогая. Но на самом деле я нигде действительно не подтверждаю словом, что отключил ее.

Мой рот открылся еще шире. Кости для выразительности постучал по экрану.

— Мы перемотаем, если хочешь. Я не против.

Не имело значения, что человек, смеющийся надо мной, технически не был тем, кто меня обманул.